По следу единорога (Сказание наших ночей) - Страница 2

- А почему бы и нет? Какого ж еще беса я плачу им квартплату?

- Квартплату вы как раз не платите, - заметил Иезекииль.

- Ну, а если бы платил, так за что?

- Кабы я знал! - развел руками старик.

- Вот и я в толк не возьму. Пожалуй, и не стану платить. - Мэллори повернулся к двери. - Кроме того, мне она вроде как нравится как раз в таком виде.

- С напрочь исчерканным именем мистера Фаллико? - уточнил Иезекииль, критически разглядывая дверь.

- Этот сукин сын удрал в Калифорнию с моей женушкой, так ведь?

- Я понимаю, что это не моего ума дело, мистер Мэллори, но вы ж возникали насчет них обоих почитай что пять лет. Вам бы радоваться, что вы от них отделались.

- Это дело принципа! - огрызнулся Мэллори. - Ник Фаллико загребает в Голливуде две тысячи долларов в неделю в качестве консультанта какого-то детективного телесериала, а я торчу здесь с его затрапезными клиентами и месячным запасом грязного белья!

- Вы что, ни разу не стирали с ейного отъезда?

- Я не умею включать стиральную машину, - смущенно поерзал Мэллори. - Кроме того, на прошлой неделе ее забрали за неуплату кредита. - Бросив взгляд на старика, он добавил резким тоном: - Я ведь не сам влез по уши в долги, у меня была масса помощников. - Он закурил новую сигарету. - Да сверх того этот дважды ублюдок утащил мои тапочки.

- Тапочки, мистер Мэллори?

Тот кивнул.

- Махнуть Дорин на бутылку доброго бурбона - сделка честная, но эти тапочки дороги мне как память. Я не разлучался с ними четырнадцать лет. - Он помолчал. - Чертовски дольше, чем с Дорин.

- Вы могли б купить другую пару.

- Я только-только успел их разносить.

- Погодите-ка, дайте сообразить, - сдвинул брови Иезекииль. - Вы четырнадцать лет носили тапочки, которые жмут?

- Двенадцать, - уточнил Мэллори. - Последние пару лет они стали мне впору.

- Почему?

- Потому что Дорин ни разу не подметала пол за все те годы, что я прожил с ней.

- Я про то, почему вы не пошли да не обзавелись парой тапочков, которые вам впору?

Мэллори поглядел на старика долгим взглядом, тяжко вздохнул и поморщился.

- Знаешь ли, я терпеть не могу, когда мне задают подобные вопросы.

Иезекииль рассмеялся.

- Ну, в общем, мне подумалось, что лучше дать вам знать, когда начнутся жалобы насчет двери.

- А почему бы тебе самому ее не перекрасить? В конце концов, ты все-таки уборщик.

- Я работник санитарной службы, - уточнил старик.

- Какая разница?

- Центов тридцать в час или около того. И дверей не крашу. Дьявол, да у меня со старости руки-ноги уже так закостенели, что едва хватает сил таскать швабру по коридору!

- Десять долларов, - предложил Мэллори.

- Двадцать.

- За двадцать я могу нанять твоего приятеля.

- Верно, - признал Иезекииль, - зато он понаделает ошибок в словах.

- Тогда с какой же стати ты его рекомендуешь?

- Он аккуратный и нуждается в работе.

- Ага, - иронично усмехнулся Мэллори, - проницательность детектива подсказывает мне, что рисовальщик вывесок, не знающий правописания, должен хвататься за любую работу, которую ему предложат.

- Пятнадцать, - пошел на уступку Иезекииль.

- Двенадцать, и сможешь посмотреть все грязные фотки, которые я сделаю во время следующего расследования по бракоразводному делу.

- По рукам! - воскликнул старик. - Давайте скрепим сделку глоточком спиртного.

- Но денег тебе придется подождать до следующей недели, - заметил Мэллори, передавая ему бутылку.

- Да что вы, мистер Мэллори, - произнес Иезекииль, отхлебнув из горлышка. - Неужто так трудно раздобыть двенадцать зеленых?

- Это зависит от того, прекратится ли этот чертов дождь вовремя, чтобы Акведук просох к завтрашнему вечеру. - Детектив недовольно фыркнул. - Где это видано, чтобы в канун Нового года шел дождь?

- Так вы снова ставите на Пролета?

- Если ипподром придет в божеский вид.

- И вас не смущает, что он проиграл восемнадцать заездов кряду?

- Ни чуточки. Я бы сказал, что по статистике он должен выиграть хоть раз.

- Заплатите мне до заезда, и я все сделаю за десять долларов, - решился Иезекииль.

Мэллори с ухмылкой полез в карман, выудил несколько скомканных банкнот и через стол швырнул две из них старику.

- С вами не больно-то поторгуешься, мистер Мэллори, - заметил тот, прикарманивая деньги. - Покрашу послезавтра. - Он помолчал. - Чего вы хотите там написать?

- Джон Джастин Мэллори, - Мэллори ладонью расставил слова в воздухе. - Величайший детектив в мире. Конфиденциальность гарантирована. Не бывает слишком мелких работ, не бывает слишком высоких гонораров. Специальные скидки для дам в коже с кнутами. - Он пожал плечами. - Словом, всякое такое.

- Серьезно, мистер Мэллори.

- Только имя.

- А вы не хотите, чтоб под ним было написано "Частный детектив"?

- Давай не будем обескураживать случайных посетителей. Если ктонибудь заглянет ко мне с кругленькой суммой, я соглашусь играть центрфорвардом за "Кникс".

Хихикнув, Иезекииль еще раз хлебнул из горлышка.

- Оно и вправду доброе питье, мистер Мэллори. Держу пари, его и вправду выдерживали в дубовых бочках, как сказано в рекламе.

- Согласен. Будь это сигара, она бы непременно была скатана на бедрах прекрасной кубинки.

- Оно обязательно надо выпить чего-нибудь эдакого хорошего, чтоб въехать в Новый год.

- Или сбыть с рук старый, - подкинул Мэллори.

- Кстати, чего это вы засиделись тут допоздна в новогоднюю ночь?

- Немного не сошелся во мнениях с квартирной хозяйкой.

- Она выставила вас за порог?

- Она не прибегала к столь длинным формулировкам, но когда я увидел, что моя мебель грудой свалена посреди вестибюля, то пустил в ход свой отточенный до бритвенной остроты дедуктивный метод и умозаключил, что лучше провести ночь в конторе.